Последний сон разума - Страница 3

– Эх! – выдохнул Илья, приходя в себя после увиденной картины. – Так вот!..

Ту же картину, что и татарин, наблюдала продавщица мясного отдела. Ей увиденное пришлось по вкусу, и она ожидала, что новые рыбки проделают такую же процедуру и с другими карпами, а значит, время до обеденного перерыва обещало быть интересным.

– Экспериментатор! – молвила продавщица вслух.

Но татарин не оправдал ожиданий. Как-то быстро вскочив на ноги, он схватил сачок, зачерпнул им темные воды и в одно движение выловил всю стайку пираний, чьи челюсти еще по инерции клацали, пытаясь перегрызть капроновые веревки, из которых был связан сачок.

– Ищь! – воскликнул татарин и со всей силой ахнул сачком об пол.

Вывалившись из сетки, рыбки запрыгали по кафельной плитке, а Илья в жутком порыве принялся топтать их хищные тельца каблуками ботинок, стараясь расплющить железными подковками-набойками экзотические создания. Казалось, татарин впал в какое-то исступление. Он без устали давил хищников с хрустом, словно мстил за отечественную рыбу, поруганную иностранным завоевателем, пока от пираний не осталась лишь кашица, смешанная с рядовой грязью.

– Ия-уу-а! – провыл Ильясов как-то страшно, отчего его лицо сделалось еще более желтым, а губы искривились в странной улыбке. – Ищь ты! – пришептывал он. – Ищь!..

Сумасшедший! – убедилась продавщица мясного отдела, а вслух сказала, что свои поганые эксперименты нужно проводить не на имуществе, которое принадлежит частному хозяину, а на своем вонючем сомике, что плавает в отдельном аквариуме, стоящем под прилавком. Уж мы-то знаем про этого сомика! Знаем-знаем!..

Надо сказать, что таковой действительно имелся. Сомик был привезен под праздник вместе с карпами совершенно случайно в машине «Свежая рыба» и сгружен в общий аквариум, где его немедленно обнаружил Илья. Сомик был относительно небольшой, килограммов на восемь, с длинными усами и приплюснутой мордой, чем-то неуловимо напоминающей лицо Ильи.

Татарин мгновенно проникся к нему неясным чувством и, мямля невразумительно, попросил у хозяина разрешения купить необычную для их магазина рыбину в собственность. Хозяин лишь пожал плечами и согласился продать сомика за цену, тождественную карповому весу. Некоторые из продавцов было возмутились, почему именно Илье было позволено выкупить сомика, всем хочется к празднику такую рыбину, но кто-то заметил, что сомы отдают тиной и что рыба эта сорная, никчемная, даже для жарки не годится, ибо излишне жирная и вонючая, как сожженная резиновая покрышка.

– Пусть татарин жрет! – сказали в подсобке тихо и засмеялись.

На том и порешили. К празднику служащие магазина купили карпов, а Илья потратился на сомика, которого поселил в небольшом аквариуме собственного изготовления, промазав стекло изнутри замазкой, чтобы не текло. Поставил он аквариум под прилавок, куда провел маленькую сорокасвечовую лампочку, чтобы рыбине казалось, что проживает она под солнцем, а еще сделал ответвление от основного компрессора и пускал воздух к самому ее носу.

Кормил татарин своего питомца раз в день принесенной из дома пшенной кашей, зато задавал ее от души, большими слипшимися комками, которые сомик подхватывал на лету, как какая-нибудь псина, и проглатывал тотчас, с псячьим проворством… Когда выдавалась свободная от работы минута, Илья засовывал в теплый аквариум руку и поглаживал мозолистой ладонью скользкую спину сомика со всей нежностью, на какую был способен. Рыбина любила своего хозяина и в благодарных порывах присасывалась губами к среднему пальцу татарина и сосала его нежно, как новорожденное дитя, – мягкими, беззубыми деснами. В такие мгновения продавец рыбы был всемерно счастлив.

Вряд ли татарин Илья читал когда-нибудь что-то специально, был он сильно дремуч и только газеты или журнальчики просматривал изредка, забирая их из подвала своего многоэтажного дома, уже сильно состарившиеся и подмокшие от сырости. Но тут, с негаданным приобретением сомика, Илья, как заправский собаковод, посетил ряд книжных магазинов, где всякий раз запрашивал книги о жизни сомов. Всякий же раз ему и отвечали, что про сомов литературы нет, что есть просто атласы речных рыб, где, в частности, есть и о сомах.

– Берите атлас! – советовали продавцы.

Что такое атласы, Илья не знал, боялся быть обманутым и лишь отчаявшись найти литературу про своего питомца, купил толстый красочный атлас с названием «Мир речных рыб».

Лежа дома на своем диванчике, покрытом истертым ковриком с азиатским орнаментом, Илья нетерпеливо листал атлас, пропуская изображения сазанов, налимов, голавлей и прочих ненужных ему рыб, задержался лишь на секунду на карпах, о которых все и так знал, а затем, слюнявя палец, наконец добрался до иллюстрации с сомиком.

– Ах! – воскликнул татарин. – Мой рыба!

И действительно, на всю страницу, во всем своем великолепии была изображена рыба Ильи, которая смотрела на хозяина преданными, слегка раскосыми глазами и, казалось, вот-вот пошевелит мясным ртом с просьбой о пшенной каше.

– Мой рыба! – удостоверился Илья и, вооружившись лупой, стал читать по слогам, что написано под картинкой.

А там была напечатана информация о самом большом обитателе российских рек – «соме обыкновенном», могущем при благоприятном стечении обстоятельств прожить до ста лет и набрать веса до двухсот килограммов. Сом вовсе не был хищной рыбой и не питался себе подобными, а оттого Илья испытал к рыбе уважение и еще раз порадовался, что сомик принадлежит ему и что его никто не съел под праздник… На этом информация о соме заканчивалась, так как это был видовой атлас, задача которого была как можно реальнее отобразить внешний вид рыбы.